Том 4. Пьесы 1865-1867 - Страница 67


К оглавлению

67
Убогие и всякие сироты,
И деловой и шлющийся народ.
Не всякий видел очи государя
Димитрия Иваныча, так лестно
У нашего боярина проведать
Про царское здоровье; не слыхать ли
Про милости какие для народа…
Не обессудь! Шум некакий в воротах,
Так побежать… Все как-то не на месте
Душонка-то холопская; все мнится,
Что вот наедет… Обожди часок.

(Уходит.)

Осипов

(у окна)


Приехал князь.

Все встают.

Калачник

(у окна)


А что-нибудь неладно!
Угрюм старик, нависли брови тучей,
Глаза горят и скачут. Ну, сироты,
Не лучше ль нам сбираться восвояси,
С добра ума, покуда не прогнали?

1-й купец московский


Прогонит раз, придем к нему в другой.

Подьячий


Тебе нужда, а у него их двадцать,
Да не чета бездельным нашим требам.

Все


Да знамо, знамо, что и говорить! —
Такие ли его дела!

Подьячий


Так часом
И не до нас… И отдохнуть захочет
От дел житейских.

1-й купец


Человек бо есть.

Калачник


То недосуг, то гневен, ну и в шею,
Не погневись.

Подьячий


Да хоть и погневися,
Кому нужда, кого ты испугаешь?

Поп


Смирен боярин, яко голубица,
И благости исполнен, претворяет
Свой гнев на милость вскоре, по писаныо:
«Не зайдет солнце в гневе вашем…»

Калачник


Ну, брат,
Ты не скажи!

Дворецкий входит.

Дворецкий


Идет боярин, тише!

Входит Василий Шуйский; все кланяются по нескольку раз в землю.

Василий Шуйский

(в раздумье останавливаясь перед Осиновым)


Никто, как Бог! Никто, как Бог!

Осипов


Боярин!
О здравии твоем позволь проведать!

Василий Шуйский

(оглядывает всех, потом кивает головой к дверям)


Дворецкий из-за него машет рукой.
Я позову, кого мне нужно будет.

(Садится к столу; все уходят, кроме Осипова.)

Осипов


Коль не в пору, так я и ко двору.

Василий Шуйский


Нет, обожди часок! За прегрешенья
Казнит Господь рабов своих не редко,
Да все не так же! Горе всем живущим!

Молчание.


Ты был в стану?

Осипов


Я быть-то был…

Василий Шуйский


Ну, что же?

Осипов


Смешение языков, песни, грохот,
Пальба, стрельба, бесовское гуденье!
Далеко гул идет по чисту полю,
И мать сыра-земля верст на семь стонет;
Для русского крещеного народа
Позорище противное зело!

Василий Шуйский


Царя-то видел?

Осипов


Точно ефиопы,
Кругом него поляки, да черкасы,
Да казаки донские оттирают
И поглядеть поближе не дают.

Молчание.

Василий Шуйский


Ну, что ж молчишь?

Осипов


Спросить бы, да не смею.

Василий Шуйский


Чего бояться! Развяжи язык!

Осипов

(подвигаясь к Шуйскому)


Чернец?

Василий Шуйский


Ну нет, не чернецом он смотрит…
Ошиблись мы с Борисом. Монастырской
Повадки в нем не видно. Речи быстры
И дерзостны, и поступью проворен,
Войнолюбив и смел, очами зорок,
Орудует доспехом чище ляхов
И на коня взлетает, как татарин;
А чернеца не скоро ты обучишь
Вертеть конем ногайским или саблей.

Осипов


Умом я прост, а душу соблюдаю,
Геенского огня боюсь безмерно!
Скажи, кому мы крестным целованьем
Свою навеки душу эаручили?

Василий Шуйский


Он — вор, не царь, и сходства очень мало
С покойником; не царская осанка,
Вертляв, и говорлив, и безбород,
Обличие и поступь препростые,
Не сановит, да и летами старше.

Осипов


А кто ж бы он? Ты как мекать изволишь?

Василий Шуйский


Крестись, Тимоша!

Осипов


С нами крестна сила!

Василий Шуйский


Антихрист он или его предтеча.

Осипов


О Господи помилуй! Эко слово
Ты вымолвил!

Василий Шуйский


И верить и не верить
Ты сам волен.

Осипов


Василий, свет Иваныч,
Не мучь меня! Душа велико дело.

Василий Шуйский


Не знаю, друг, похоже-то похоже,
А заверять не стану: ошибешься,
Да и тебя введешь в обман и грех.
Что он поляк и езовитской веры —
67