Том 4. Пьесы 1865-1867 - Страница 78

К оглавлению

А не торговцы из лубочных лавок.

Мстиславский

Убийство, а не суд. Мне Шуйских жалко.

Голицын

Кому ж не жаль! Нет, Шуйский пригодился б,
Что ни толкуй! Он плут и проидоха,
А все наш брат боярин, нам он свой.

Басманов

О чем, бояре?

Голицын

О суде толкуем,
Что глуп народ, и бестолков, и буен,
А рассудил по правде.

Басманов

Это верно.

Голицын

А все ж не дело черному народу
Судить бояр. Он должен их бояться
Да слушаться; а дай ему почуять,
Что он судья над нами, плохо будет:
Он сам начнет без царского указа
Судить, рядить да головы рубить.

Басманов

А что, ведь правда!

Голицын

Есть о чем подумать;
Подумаешь — зачешется затылок.

Басманов

Не напророчь! Не дай Господь дождаться!

Входит Дмитрий.

Дмитрий

На чем решили?

Щелкалов

Шуйского Василья
Собором всем казнить приговорили,
А братьев разослать по городам.
Как ты прикажешь?

Дмитрий

Приговор исполнить!
На лобном месте завтра прочитать
Его Василью; положить на плаху
Бунтовщика, занесть топор над ним
И объявить, что мы его прощаем,
Что вместо казни посылаем в ссылку
По смерть его, с лишением боярства;
А вотчины и все именье Шуйских
Мы отписать велим в свою казну.

Мстиславский

Пошли Господь тебе на многи лета
И радостей и счастья, государь!

Дмитрий

Довольны вы?

Голицын

Язык всего не скажет,
Что чувствует душа; мы лучше дома
Помолимся о здравии твоем
И долголетии.

Щелкалов

Куда прикажешь,
Великий государь, сослать Василья?

Дмитрий

За Кострому — и завтра же отправить!
Не доезжая места, воротить
Его в Москву и возвратить боярство,
И вотчины, и все его именье…

(Масальскому.)

А Ксения все плачет, все тоскует?

Масальский

У нас уход за ней, как за царицей.

Дмитрий

Не знаешь ли, чем слезы ей унять?

Масальский

Уймутся сами. Скоро высыхает
Роса на солнце, а девичьи слезы
Еще скорей.

Дмитрий

Заметил ты, Масальский:
В слезах она становится красивей,
Чем так, без слез?

Масальский

Так пусть она и плачет!

Дмитрий

Таких очей я ни в Литве, ни в Польше
Не видывал. Она меня полюбит!
Как думаешь, Масальский, ведь полюбит?

Масальский

Великий государь, ума не хватит
О девках думать. Что ж об девке думать,
Полюбит ли! Да что ж ей больше делать.
Как не любить? Одна у них забота…

Дмитрий

Поедем к ней! Желал бы я пред нею
С соперником сразиться, чтобы сердце
Красавицы от страха трепетало
И победителю наградой было.
Я Ксению люблю. Скажи, Масальский,
Чем покорить могу ее я сердце?

Масальский

Что покорять! Она не враг тебе;
Вели любить, и разговор короток.

Уходят.

Голицын

(Басманову)

Что приуныл, Петр Федорыч? Обидно,
Что службишка твоя пропала даром?

Мстиславский

Служи царю мечом на ратном поле
Да в думе головой, а не доносом,
Никто тебя обидеть не посмеет.

Басманов

Обидно мне не за себя, бояре!
Он добрый царь, но молод и доверчив;
Играет он короной Мономаха,
И головой своей, и всеми нами.

Уходят.

Сцена пятая

ЛИЦА:

Дмитрий Иванович, самозванец.

Царица Марфа, мать Дмитрия-царевича.

Михаило Скопин-Шуйский.

Басманов и народ.

Шатер в селе Тайнинском.

(18 июля 1605 года)

Полы шатра распахнуты; видны два ряда стрельцов, за ними народ, вдали деревянный дворец. Входят царица Марфа и Скопин-Шуйский.

Царица Марфа

(садясь на стул и робко осматриваясь)

Младый, цветущий юнош, князь Михайло
Васильевич, зачем меня, старуху,
Ты вытащил из монастырской кельи?
От суеты мирской давно отвыкла,
Ох, я давно отвыкла!

Скопин-Шуйский

Государем
Приказано мне привезти тебя;
Он по тебе давно скучает. Будешь
Ты, наша мать, царицею московской.

(Кланяется.)

Царица Марфа

Поверь ты мне, голубчик, ничего-то,
Ох, ничего-то мне не надо! Только
В монастыре и жить мне; я забыла,
Как люди-то живут.

Скопин-Шуйский